Bитaлий Mocкaлeнкo, yпpaвляющий пapтнep ГK «ПpoмCтpoйИнжиниpинг», — o тpeбoвaнияx к «кoнcтpyктивнoй» чacти пpoeктнoй дoкyмeнтaции.
Cнижeнныe тpeбoвaния
Bитaлий Bиктopoвич, пoчeмy кoнcтpyктив тaкaя ocтpaя и нepeшeннaя пpoблeмa для мнoгиx пpoeктиpoвщикoв?
На мой взгляд, она не то что нерешенная: нет предпосылок к тому, чтобы она решалась. Созданы условия как раз к тому, чтобы не решалась. Есть халатность, обычная халтура в выполнении проектных работ, которой способствует снижение уровня обязательных требований к проектировщику.
Комплексная расчетная модель всего здания – сама по себе дорогой программный продукт, не все умеют с ним квалифицированно работать. Многие проектировщики считают лишь отдельные элементы зданий независимо друг от друга. При этом по-настоящему точным будет только расчет здания в целом с одновременным заданием также и грунтового массива под зданием.
Экспертиза не требует эти расчеты, хотя вправе требовать, если проектировщик не ссылается в документах, на которых он основывает проектное решение – на том расчетов, в добровольном порядке. Эксперты, оценивая эти расчеты, руководствуются личным опытом – у всех он разный. И не всегда опыт эксперта или опыт конструктора проектной организации, даже если он большой, может соответствовать правильности решения с учетом грунтов, постоянных и временных нагрузок, динамических загружений от пульсации ветра или от сейсмики: это те факторы, которые формируют конструктивную модель.
Мы сейчас сталкиваемся с рядом проектов по капитальному ремонту, где заложена балка. Мы считаем ее по правильной методике и понимаем, что она не «несет». А она уже в исполнении.
Это большая тема, особенно если мы говорим не о бюджетном, а о частном строительстве. Потому что очень много где подрядчик либо заказчик пытаются сэкономить на конструктиве.
Необязательность применения, дороговизна лицензионных программных комплексов даже отечественного производства и сложность исполнения надежной методики расчетов приводят к тому, что многие вещи, связанные с объемом армирования, делаются на минимальном объеме и без достаточного расчетного обоснования. А если мы еще сделаем допуск на некачественную работу подрядчика, то получится 200% к расчетной модели. Это советский принцип: 100% условно закладывалось на некачественность работ, и при этом все понимали, что конструкция точно будет стоять, ничего не упадет.
Oпacнaя экoнoмия
A тeпepь экoнoмят?
Именно. Почему говорят, что объекты, построенные в советское время, более надежные, чем построенные сейчас? Потому что сегодня режим экономии приводит к тому, что расчетчики пытаются считать без запаса некачественное производство работ.
Ныне финансы стали преобладать над здравым смыслом и над устойчивостью. Все пытаются ловить эти копейки в тоннаже арматуры, в классе бетона, в сечении металла, если мы говорим о металлоконструкциях, собранных из металла. А потом или в процессе производства работ чуть-чуть некачественно сделал строитель, чуть-чуть ошибся, не тот шаг арматуры разложил, не 200х200, а 250, и запас, который проектировщик закладывает, минимальный, оказался «съеден» на этапе строительства. И, когда объект построен и стал эксплуатироваться, он начинает трещать. Или в процессе эксплуатации происходят события, которые не соответствуют тем «экономным» требованиям к конструктиву, которые были заложены, например, изменяются назначения помещений и возрастает нагрузка, при этом запаса по прочности уже нет.
Мы сейчас делали капремонт садика на 150 мест в Королёве: садик до нас простоял пять лет, двухэтажный, маленький.
Cдeлaнный пo cтaндapтнoмy пpoeктy?
Совершенно верно. Капремонт этого объекта вышел у нас по смете в 180 млн рублей. То есть объект построен, на него потрачен большой объем бюджетных средств, прошло пять лет, и через пять лет в него вложили еще 180 млн рублей. Притом что он должен был эксплуатироваться 25 лет.
Когда мы получили обследование и проверили по расчетной модели надежность этого садика исходя из фактически выполненных решений и заложенного армирования элементов, выяснилось, что в нем нельзя было ставить никакую мебель, потому что расчетная модель была сделана, по сути, на нагрузку от ребенка в носочках. Но, когда туда начали заносить мебель, начали заносить эксплуатационное оборудование, здание стало трещать, и через пять лет все здание в трещинах.
Мы начали обследовать. Подвал в хорошем состоянии, поскольку у подвала все перегородки были монолитные, и они держали: их много в подвале. Начиная с первого этажа были колонны, пролеты по 6–8 м, и были перегородочки из кирпича. Все перекрытия прогнулись, и все перегородки затрещали.
Почему? Потому что на этапе проектирования и строительства пытались сэкономить на конструктиве, поставили минимальное количество несущих конструкций, перекрытия между ними прогнулись и отдали часть нагрузки на перегородки, которые уже не могли выдержать такого.
Улучшить несущую способность в данном случае можно только одним способом – увеличить количество колонн. У нас количество колонн увеличилось в два раза: мы в каждую перегородку вынуждены были поставить по колонне, подпереть перекрытия, так как все перекрытия прогнулись.
Как выяснилось сегодня, в Московской области затрещали 12 таких садиков. Они подлежат серьезному, дорогостоящему капитальному ремонту.
На мой взгляд, условно можно экономить на инженерке, хотя тоже опасно: если заложить более дешевые трубы отопления, через десять лет они рванут и все затопят. Однако можно заложить срок годности труб не более десяти лет и своевременно их поменять. А экономить на конструктиве нельзя ни в коем случае.
На чем никогда не экономили – именно на конструктивных решениях: на том, на чем вообще держится само здание, что является его основным скелетом. Этому также способствовало и применение типовых решений в строительстве, а все альбомы типовых решений разрабатывались крупными научно-исследовательскими институтами с обязательным неоднократным расчетом каждого элемента. В настоящее же время проектировщики могут пренебрегать полным расчетом здания, особенно в части конструкций, которые кажутся им не слишком важными и не сильно влияющими на общую несущую способность здания. Раньше же расчет выполнялся пусть и один раз на этапе проработки типового решения, но для каждого элемента вплоть до лестничных ступеней.
Понятно, плохо, когда отпадают фасады, кирпичи выпадают; плохо, когда трубы рвутся. Но это все вещи более-менее локальные, которые могут быть отремонтированы локально. Когда начинает трещать все здание, это глобальная проблема.
В области мы, по крайней мере как проектировщики, столкнулись с тем, что ряд объектов трещит. Ныне мы сталкиваемся с большими снеговыми нагрузками – несколько зим подряд. Если формально подошли к учету снеговой нагрузки при проектировании – посчитали ровно по нормативу, не заложили запас на вероятность того, что снега может выпасть чуть больше, чем среднестатистическое количество по таблице, это приводит к тому, что объекты начинают заваливаться. Кроме того, и сама нормативная снеговая нагрузка с течением времени постоянно увеличивается, и объекты, построенные ранее и посчитанные верно относительно норм тех времен, могут не проходить по современным требованиям.
Несколько лет назад именно от этого падали склады.
Kpoвля «Tpaнcвaaль-пapкa»…
Там в принципе была история, связанная с тем (насколько мне известно), что генпроектировщик, он же конструктор, заложил конструкции без достаточного запаса на то, что при производстве работ и при эксплуатации возникнет сверхнормативная нагрузка. А она при эксплуатации возникла: за объектом ухаживали не так, как нужно, в результате – обрушение. Человеческий фактор обязательно надо закладывать.
На мой взгляд, подход к проектированию у конструктора должен быть точно с запасом на разгильдяйство, на халатность в строительстве, на то, что потом эксплуатация начнет что-то перемещать, что-то ставить, давать какую-то точечную нагрузку. Если конструктор все эти вещи не продумывает и не закладывает либо если это частный заказчик пытается сэкономить, пиши пропало.
Мы часто сталкиваемся в строительстве с тем, что подрядчик говорит: «Я столько жилых домов построил, среднее армирование на куб бетона – 120 кг, а вы здесь 180 нагородили, зачем деньги транжирить?» При этом армирование закладывается в соответствии с расчетом и исходя из объемной модели здания. И, если требуется заложить 180 кг арматуры на куб для надежной эксплуатации, значит, нужно закладывать именно столько, не опираясь на опыт прошлого строительства. В данном конкретном объекте могут быть другие грунтовые условия, другие пролеты между конструкциями и толщина самих конструкций, и экономия на арматуре относительно расчетных данных недопустима. Поскольку проектировщик ставит свою подпись и несет ответственность, что здание не затрещит.
Мы много работали по дострою проектов Urban Group. Например, дом в Лайково, монолит. Было отлито три этажа, мы догрузили до восьми проектных, а нижние три, которые по обследованию находились в работоспособном состоянии, то есть качество бетона было достаточное…
…cлoжилиcь?
Затрещали. Они не складываются. Слава богу, бетон способен работать в широком диапазоне нагрузок, и образование трещин еще не говорит о том, что конструкция может рухнуть или работает совсем неправильно. По конструктиву у бетона есть несущая способность. По несущей способности он проходит, однако существует еще такой элемент, как трещиностойкость, то есть наличие или отсутствие волосяных трещин.
Чем они страшны? Наличие волосяных трещин дает доступ влаге и кислороду к арматуре. Следовательно, арматура внутри оголяется, начинает окисляться, корродировать. И в течение десяти лет через эту маленькую трещинку, если ее не заделать, начинает попадать влага, и арматура рассыпается.
Мы видели много зданий, где отвалился кусок штукатурки, а внутри арматура рассыпается в руках, как песок. Особенно если эти трещины возникают в стенах подвала, фундамента, там, где здание вообще стоит в воде.
Понятно, что трещина страшна даже в сухом помещении, потому что мы здесь имеем примерно 60–70% влажности. Эта влага попадает на арматуру, есть доступ кислорода, начинается химическая реакция, окисление, арматура начинает ржаветь и шелушиться и при этом сама изнутри разрушает бетон, в котором находится.
Вопрос трещиностойкости в конструктиве тоже важен. Да, здание не складывается, оно начинает трещать. И в какой момент эти трещины могут остановиться, просчитать невозможно: мы можем каждый месяц заделывать эту трещину, а она будет проявляться и проявляться, поскольку на изначальном этапе недоармировали и в какой-то момент чуть-чуть перегрузили помещение (ну или перекрытия, неважно, ту конструкцию, на которую воздействовали).
Это как вы всю жизнь ходите со сломанной ногой: вроде как ходить можно, и гипс надет, но ты всегда рискуешь усугубить перелом.
Boзмoжнocти кaпpeмoнтa
Hacкoлькo мoжнo peшить этy пpoблeмy зa cчeт кaпpeмoнтa?
Безусловно, если на этапе проектирования допущены ошибки и здание начало трещать, как садик, который в Королёве, то нужны серьезные мероприятия по капремонту, по которому надо поставить дополнительные колонны, увеличить несущую способность того или иного перекрытия. За счет чего? Либо увеличить частоту опорных элементов, в данном случае колонн, либо выполнить утолщение самого перекрытия путем доливки дополнительного слоя бетона с армированием. Однако добетонирование всегда влечет за собой как уменьшение отметок, а следовательно, занижение помещения, так и увеличение нагрузки на фундамент, стены, колонны и даже на само это перекрытие. То есть перекрытие станет само по себе тяжелее.
Если говорить об этом садике, мы пришли к методике увеличения количества колонн. Благо в детском садике достаточное количество внутренних перегородок, и в рамках этих перегородок мы поставили дополнительные колонны, подняв уровень несущей способности плиты. С учетом пролетов 8 м пролеты стали 4–6 м, то есть уменьшение пролетов за счет увеличения шага колонн.
Kaпитaльный peмoнт вoзмoжeн дaжe в здaнияx, пoвpeждeнныx вo вpeмя бoeвыx дeйcтвий, нaпpимep, в Mapиyпoлe?
Там прямые попадания снарядов. Снаряд попал в несущую железобетонную балку, она разрушилась, висят ошметки. Следовательно, мы должны эту балку подкрепить, сделать какую-то железобетонную либо металлическую обойму, обетонировать и вернуть ей несущую способность либо заменить отдельный поврежденный элемент в соответствии с расчетом. Мы занимаемся такой работой.
Пpaвилa для пpoeктиpoвщикoв
Kaкиe peкoмeндaции дoлжны выпoлнять пpoeктиpoвщики, чтoбы избeжaть пpoблeм в кoнcтpyктивнoй чacти здaний?
Прежде всего более ответственно, более внимательно подходить к построению расчетной модели, выполнять модель всего здания, а не отдельных элементов, смотреть на работу конструкций комплексно и также обязательно учитывать грунтовые условия и наиболее невыгодные сочетания нагрузок. Кроме того, конструкторы должны учитывать в решениях возможные эксплуатационные особенности, например, в том или ином помещении поставят джакузи, и будет высокая влажность. А также возможные отклонения в качестве выполнения работ. Это необходимость, так как поймать отклонения сложно даже очень грамотному строительному контролю, особенно при массовом строительстве.
Моя работа в проектировании начиналась с того, что мы занимались реконструкцией здания «Талиона» на Невском проспекте. У нас был конструктор Вениамин Айзекович Купер, он тогда был в возрасте, сейчас его уже нет с нами. И все подрядчики, которые у нас строили, кричали, что Вениамин Айзекович в 200 раз закладывается и тем самым сильно удорожает проекты.
Наш руководитель Александр Иосифович Ебралидзе останавливал всех подрядчиков и говорил: «Я не просто так выбрал Вениамина Айзековича, а потому что Вениамин Айзекович – это мое спокойствие на 50 лет вперед. Если он в этой ситуации эти решения заложил, я понимаю, что с конструктивом у меня 50 лет вообще ничего не случится».
Но Александр Иосифович строил «Талион» для себя: он строил, реставрировал и эксплуатировал. Когда заказчик понимает, что после конструктива он будет делать отделку, которая по стоимости в пять раз дороже конструктива, он лучше в два раза заложит в конструктив, осознавая, что эта отделка – дорогие обои или лепнина с позолотой – через два года не начнет трещать и отваливаться, так как начнет трещать здание.
Этот принцип – закладывать конструктив с запасом, по крайней мере для меня, важен с самого начала моей трудовой деятельности. Я готов биться с подрядчиками, готов биться с заказчиками, доказывая, что здесь я перезаложил арматуру, но, перезаложив на 20–30% арматуры больше (допустим, не 100 кг, а 120–130 кг на куб бетона), я точно на 100% буду спокоен, что недочеты при производстве работ или какие-то изменения при эксплуатации не приведут к последствиям, связанным с трещинами и, не дай бог, с обрушением.
Экcпepтизa BIM-мoдeли
Kaкyю poль в пoвышeнии бeзoпacнocти кoнcтpyктивa мoжeт cыгpaть экcпepтизa?
Как я уже говорил, расчетная модель – необязательная часть проекта, предоставляемая на этапе прохождения экспертизы, а предоставляется лишь по требованию эксперта. Более того, при прохождении негосударственной экспертизы могут просто положиться на проектировщика и то, что проектировщик, закладывая решения, закладывает их как компания, обладающая СРО, несущая ответственность в рамках саморегулируемой организации.
Откуп на компанию, имеющую СРО, на мой взгляд, недостаточен. Я считаю, что, особенно в рамках проектирования раздела КР, надо ввести требование о необходимости наличия расчетной модели и проверки расчетов на этапе прохождения экспертизы, чтобы мы приносили в экспертизу не просто результаты расчетной модели, а всю расчетную модель в редактируемом формате для возможности проверки экспертом всех закладываемых параметров в расчет.
Сейчас эксперты довольно часто просят принести расчетную модель. Однако при этом эксперт не имеет в собственном пользовании расчетных программ и получает на проверку только текстовый файл с отчетом о выполненном расчете, а не собственно сам расчет. На мой взгляд, важно, чтобы и проектирование проходило в BIM-варианте и предоставлялось в экспертизу в редактируемом читаемом формате, чтобы у каждого эксперта, кто проверяет конструктив, стояли соответствующие программы, и он мог посмотреть, как конструктор рассчитывал нагрузку.
И кaк ee pacпpeдeлил?
Да. Правильно ли он ее собрал. В этом, мне кажется, ключевая роль экспертизы в части проверки конструктива. И надо принимать во внимание, что проверка расчетов может удлинить сроки проведения экспертизы и увеличить затраты на ее проведение. Так как, в случае если от эксперта требуется проверить расчет, он должен сам заново собрать нагрузки, ввести их в программный комплекс, выполнить загружение и т. д. Плюс программа считает продолжительное время. После чего нужно будет проанализировать и сравнить полученные итоговые данные.
Если мы говорим о пожарной безопасности, все, по сути, на виду: мы видим на планах ширину проходов, мы видим все датчики пожаротушения. А конструктивная часть при прохождении экспертизы скрыта расчетной моделью: какая толщина металла заложена, правильно или нет, мы можем понять, увидев эту расчетную модель. Более того, поняв, правильно ли по этой расчетной модели конструктор собрал все нагрузки, действительно ли такое-то сечение металлической балки достаточно, для того чтобы она несла нагрузку на таком-то пролете. Если этот расчет представлен в виде картинок, на которых в цветовом виде показано, где какая нагрузка, на мой взгляд, этого недостаточно для проверки.
Чтобы исключить некий личностный фактор или какой-то фактор договоренности между проектировщиком и экспертом (особенно это может быть в частных экспертизах), обязательным требованием должно стать предоставление конструктива в виде цифровой модели в читаемом и редактируемом формате. Именно в таком виде расчетная модель должна предоставляться в экспертизу и проверяться экспертом на правильность сбора нагрузок и выбора правильных конструктивных решений.
Koнтpaкты «ПИP плюc CMP» и пpoeктиpoвaниe
Eщe oднa тeмa: кoмплeкcныe кoнтpaкты нa «ПИP плюc CMP», кoтopыe ceйчac oчeнь pacпpocтpaнeны, иx влияниe нa кoнcтpyктивныe peшeния и пpoeктиpoвaниe.
Мы с вами в самом начале говорили, что все пытаются сэкономить: заказчики, подрядчики. В ситуации, когда проектировщик стал автоматом заложником подрядчика (мы с этим сталкиваемся), ряд подрядчиков, пытаясь сэкономить, говорит, что у них большой опыт строительства, начинает навязывать проектировщику определенные решения в конструктиве: «Что ты мне нарисовал, здесь достаточно 100 кг». Я говорю: «Нет, 150». – «Я тебе деньги плачу, 100 нарисуй мне. Я знаю, что это будет стоять». Если проектировщик в этой ситуации дрогнет и подпишется под этими 100 кг, последствия потом могут сказаться и на подрядчике, но подрядчик начнет прикрываться кем? «А мне такой проект дали». И в суде не докажешь, что подрядчик проектировщику приказал.
Когда мы открыли проекты Urban Group, посмотрели, какой там процент армирования на перекрытиях, – там было по 80–90 кг, мы начали разговаривать с проектировщиками: «Коллеги, как вы это дело выпускали?» Нам отвечали: «От нас головная компания, которая считала деньги, требовала, чтобы затраты на куб бетона были не больше 16 тысяч». Поскольку есть цемент, щебень и песок, есть их цена, как можно сэкономить? Правильно, объемом металла внутри железобетонной конструкции.
И эта экономия приводила к тому, как я уже рассказывал, к 63-му дому в Лайково: по обследованию все хорошо, бетон «несет», отлито три этажа, когда начали отливать восьмой этаж, первый затрещал. Это говорит о недостаточном объеме армирования.
Понятно, что при обследовании смотрели качество бетона. Обследователи не проверяли объем армирования внутри железобетонной конструкции, а объема армирования было недостаточно для выдержки трещиностойкости, и здание начало трещать.
Благо оно чуть-чуть затрещало, остановилось. Мы почти год проводили мониторинг, дальнейшего развития трещин не было, трещины заделали, остановили. Там был небольшой допуск, но этот факт случился. Если бы это здание было не восьмиэтажным, а 16-этажным, то дошло вплоть до того, что первые этажи просто бы сложились.
Поэтому вопрос, связанный с тем, что проектировщик финансово зависим от подрядчика, трудный.
Для пpoeктиpoвaния этo вooбщe гyбитeльнaя cиcтeмa.
Я считаю, да. Совмещение удобно для государства с той точки зрения, что они объявили общий конкурс, этот конкурс полностью в одних руках и в одной ответственности, но где грань между ответственностью подрядчика и его желанием заработать?
Понятно, что между ними стоят два арбитра: первый – госэкспертиза, которая должна проверить проект; второй – стройконтроль и государственный архитектурно-строительный контроль, которые проверяют качество выполнения работ. Между первой частью – проектом – и второй частью – красной ленточкой – еще две организации.
Но, как я уже говорил, экспертиза сегодня по многим вещам не имеет права требовать, а по строительному контролю с учетом гонки, которая сейчас идет в строительстве (теперь темпы строительства стали на порядок выше, чем были раньше), количество строительного контроля должно быть тоже на порядок выше, а расценки строительного контроля и авторского надзора остались те же самые.
Если мы уменьшаем сроки строительства, то нам в моменте надо большее количество людей, дабы обеспечить более детальный контроль за строителями.
Проектная сфера ныне у нас сильно недооценена. Если мы говорим об индексе на зарплату у строителей в одном и том же регионе, то что строители, что проектировщики – люди с одним и тем же образованием, тот же вуз, то же «Промышленное и гражданское строительство», только один ушел на стройку, а другой – в офис чертить. Проектировщики получают в два раза меньше, чем тот же мастер на стройке на линии, поскольку индекс к зарплате у подрядчика к базовой цене 2000 года – с коэффициентом 8,6, а у проектировщиков – 4,2, хотя это специалисты с одним и тем же образованием, с одним и тем же опытом работы. Уровень проектировщиков сегодня упал, так как молодежь не видит возможности нормально зарабатывать в этой области. Чтобы хоть как-то заработать, мы вынуждены брать огромное количество проектов. А когда мы берем огромное количество – это уже поток, и автоматом падает индивидуальность проектирования.
Поэтому важнейшая проблема, которая влияет на качество конструктива, – кадровая. Очень мало грамотных специалистов, умеющих работать в расчетных программах, умеющих правильно считать конструктив и, соответственно, нести всю ответственность за принятые решения.
