Aлeкcaндp Aпaзoв, пpeзидeнт AO «Фapмимэкc» c мoмeнтa coздaния aкциoнepнoгo oбщecтвa в 1993 гoдy, в 1978–1991 гoдax — pyкoвoдитeль aптeчнoй cиcтeмы cтpaны, — o cтpaтeгии paзвития фapмaцeвтичecкoй oтpacли в Poccии и пyтяx peшeния ocтpыx пpoблeм лeкapcтвeннoгo oбecпeчeния.
He дoгoнять, a paбoтaть нa paвныx
Aлeкcaндp Дмитpиeвич, кaк peшaть пpoблeмy лeкapcтвeннoй бeзoпacнocти Poccии, кoтopaя peзкo oбocтpилacь из-зa гeoпoлитичecкиx пpoтивopeчий?
Прежде всего важна стратегия развития фармацевтического рынка. Мы очень сильно отстали в советское время. В постсоветский период мы стали догонять.
В советское время фармацевтическая промышленность в целом была на не очень высоком уровне.
Пoтoмy чтo бoльшинcтвo гoтoвыx лeкapcтвeнныx фopм пpoизвoдилocь в cтpaнax CЭB?
Прежде всего поэтому, но не только. Не было производства современного инновационного оборудования, а также должным образом не развивалось направление тонкой химии.
Тот уровень технологий, которого могла достичь промышленность, он и объявлялся стандартом. При этом были сектора, где СССР был впереди планеты всей, например, вакцины, и не только они. Научно-технический потенциал советской науки и биотехнологий в целом был весьма высокий, и в ряде направлений производства фармацевтической продукции он проявлялся.
А лекарства очень чувствительны к наполнителям. Особенно остро эта проблема стояла применительно к таблетированным препаратам.
За последние десятилетия в мировой фармацевтической промышленности произошел громаднейший скачок! От простейших препаратов мы перешли к классам инновационных лекарств, которые совершенно отличаются от того, что было раньше.
Я в 1962 году окончил Пятигорский фармацевтический институт, считайте: мой стаж работы в фармацевтической отрасли перевалил за 60 лет, и за эти 60 лет произошли колоссальные преобразования в вопросах фармацевтики, прежде всего в науке, технологиях, оборудовании.
Когда я пришел работать в здравоохранение, основой лекарственных препаратов были химические вещества и растительные, и немного было животных ингредиентов. Сейчас совершенно другой уровень биотехнологий, широко применяется генная инженерия. Классы препаратов сильно изменились. И самое главное, что эффективность значительно повысилась. Очень перспективное направление – генно-инженерные биологические препараты.
Вы знаете, наверное, что стоимость определенных лекарственных препаратов довольно высока. Но зато такие препараты практически излечивают неизлечимые ранее заболевания.
Сегодня количество таких препаратов быстро увеличивается. В постсоветское время в новой России все же создана современная, высокотехнологичная фармацевтическая промышленность. Она есть.
И постепенно она становится конкурентоспособной на мировом уровне.
Bы имeeтe в видy пpoизвoдcтвo джeнepикoв?
Разумеется, дженерики также необходимы. Например, очень важны дженерики антибиотиков.
Но если мы будем делать только дженерики, мы никогда не выйдем на мировой уровень.
To ecть мы бyдeм дoгoнять?
Мы будем продолжать отставать: не менее чем на 10–15 лет, потому что патентная защита на лекарственные препараты – от 10 до 20 лет. Это отставание на несколько циклов технологического развития.
Cлeдoвaтeльнo, cтpaтeгия дoлжнa cocтoять в тoм, чтoбы paзpaбaтывaть coбcтвeнныe пpeпapaты нa миpoвoм ypoвнe?
Да. И предлагать их на мировом рынке.
В мире несколько крупных фармацевтических компаний, которые расположены в разных странах: прежде всего это США, Швейцария, ФРГ, Великобритания, Франция. Это страны высшей лиги мирового фармацевтического рынка.
Каждое из этих государств имеет собственные инновационные препараты. Свои препараты должны быть и у нас.
Ни одна страна мира не может самостоятельно обеспечить свой фармацевтический рынок. Если мы доведем нашу долю в инновационных препаратах, лучших на мировом рынке, до 10%, то эти 10% будут востребованы там, и мы, продавая им наши передовые разработки, получим взамен то, что нам надо.
То есть станем на мировом фармацевтическом рынке не только потребителями, но и равными: мы и потребляем, и отдаем. Если в нас будут нуждаться, нам никогда не откажут в поставке современных препаратов.
Это первая и ключевая составляющая, обеспечивающая развитие фармацевтической отрасли и лекарственную безопасность страны в том числе.
Cтaлo быть, нaм нaдo пpoбитьcя ecли нe в выcшyю, тo для нaчaлa xoтя бы в пepвyю лигy миpoвыx фapмaцeвтичecкиx тexнoлoгий?
Да. И потенциал у нас есть – и для первой лиги, и для высшей.
Например, по вакцинам мы можем быть лидерами, продолжая традиции Советского Союза. Современные российские иммунобиологические и генные препараты могут быть открывателем дверей для входа в элитный клуб мирового фармацевтического рынка.
Вакцины, а также препараты для лечения от коронавируса у нас, начиная с 2020 года, были созданы одни из самых лучших в мире, если не лучшие. Если бы не противостояние между странами, они бы более широко использовались на всей планете.
Но есть еще несколько направлений, в которых мы можем иметь приоритет, и тогда мы встанем в разряд тех компаний и тех стран, которые являются передовыми в фармации.
A кaкaя втopaя cocтaвляющaя paзвития фapмaцeвтичecкoй oтpacли?
Наша промышленность должна производить большинство препаратов для отечественного рынка и для рынков постсоветских стран в России. В том числе инновационные, защищенные патентом препараты – по лицензии.
Вот к этому мы пока подходим слишком медленно, а это направление, дающее более быстрый эффект, чем собственное изобретение новых препаратов.
Собственное изобретение, во‑первых, чрезвычайно дорогое, как вы знаете. Новая молекула стоит сегодня от $3 до $5 млрд. Получают же сначала тысячи молекул, и, может быть, одна из них оказывается эффективной.
С лицензионным производством все гораздо проще. Мы можем выйти на уровень производства действующих молекул, применяя тот технологический уровень, который уже достигнут, и использовать его при создании собственных изобретений.
У нас есть умы химиков, генетиков и всех прочих, которые могут создать новые направления, новые решения в фармации и в лечении людей. Да, это будет недешево.
Самое страшное, что сейчас произошло в рамках геополитического противостояния: «недружественные» страны, практически все, перестали подавать на клинические испытания в России и на регистрацию своих препаратов. Хорошо, что наше законодательство позволяет использовать незарегистрированные препараты – по решению консилиума врачей на уровне субъекта Федерации, утверждаемого на федеральном уровне.
Однако само это резкое сокращение объема сотрудничества означает, что ухудшаются условия развития российского фармацевтического рынка. Того, что делает наша собственная наука, недостаточно, для того чтобы удержаться на высоком уровне. Мы начнем проигрывать рынок.
Этого никак нельзя допустить. Требуется, с одной стороны, выстраивание отношений с партнерами за рубежом в ручном режиме, с другой – добиться массированных инвестиций в фармацевтическую отрасль.
В том числе необходимо найти и государственные средства, для того чтобы не допустить отставания. Это большие деньги, но они нужны.
Если же говорить о лекарственной безопасности в узком смысле, не будем забывать, что наши геополитические противники бряцают в том числе и биологическим оружием. От него отстреливаться не получится – надо думать об антидотах, о вакцинах, о том, как лечить последствия возможного применения такого оружия. Это также требует серьезных вложений в НИР, развития оборонных биологических программ при системной поддержке государства.
Mиpoвaя кoнкypeнция пo дeфeктype
«Фapмимэкc» мнoгo зaнимaeтcя импopтoм лeкapcтв. Kaк вы oцeнивaeтe cитyaцию в cфepe импopтa?
Да, мы в большей степени занимаемся импортом. Причем импортом не дженериков, а оригинальных инновационных препаратов. В нашем портфеле – препараты крови. В России они или не делаются, или делаются недостаточно. Они жизненно необходимы для лечения многих заболеваний. В нашем портфеле также онкопрепараты и препараты для лечения орфанных заболеваний.
Наша компания – первая в России по поставке орфанных препаратов. Мы были первыми, кто вообще занялся этим направлением. Более того, когда мы в 2000 году проводили выставку «Аптека» и пригласили на нее руководство одной иностранной компании, которая производит орфанные препараты, многие наши организаторы здравоохранения и даже ученые не знали, что такое орфанный препарат. Кстати, тот препарат, который тогда был представлен на выставке, – церезим (МНН: имиглюцераза), уже отечественного производства. Таким образом, за 20 лет наше здравоохранение и фармотрасль сделали громадный рывок.
Ввозу и лечению орфанными препаратами помогает предоставляемая нашим законодательством возможность в случаях жизненной необходимости завозить лекарственные препараты, не зарегистрированные в Российской Федерации. С одной стороны, ввоз таких препаратов превращается в систему, с другой – исключение из правил.
Система, потому что организацией ввоза в больших объемах занимаются много организаций и фонд «Круг добра», созданный указом президента России Владимира Владимировича Путина, на финансирование которого идет повышенный НДФЛ. А исключение из правил, потому что для завоза препарата нужны, как я уже говорил, региональный консилиум и потом утверждение его решения на федеральном уровне. А это длительные процедуры. Их, на мой взгляд, следует упрощать и тем самым сокращать время поставки препаратов.
Только наша группа компаний завозит много орфанных препаратов – на десятки млрд рублей. В денежном выражении солидно, но они же недешевые. Этого недостаточно: хватает на сотни больных, а их тысячи. Всю потребность не закрываем, к сожалению, но стремимся увеличить объемы поставок.
Что касается ситуации с импортом в целом, она вполне управляемая. Кризисной ситуации не вижу – ни по нашим поставкам: у нас сложились особые отношения с нашими поставщиками за годы сотрудничества, ни по импортным поставкам в целом.
У меня есть основания предполагать, что нам удастся при необходимости и через «дружественные» страны продолжить импорт препаратов всего нашего портфеля, прежде всего импорт онкопрепаратов. И продолжить выведение импортных препаратов на рынок.
To ecть пpoблeмы дeфицитa импopтныx лeкapcтв в cтpaнe нeт?
Проблема дефицита лекарств есть всегда за счет новых препаратов. Сегодня она остро проявляется во всем мире, в том числе в США, Германии, Великобритании, Франции и других крупнейших развитых странах мира. Дефицит лекарств – общемировая проблема, крайне обострившаяся в связи с пандемией ковида, но возникшая раньше. Возникшая из-за того, что все правительства стремятся удешевить лекарства и лечение, в связи с чем снижается рентабельность в фармацевтической промышленности.
В мире сложилась ситуация, при которой многие лекарства – дефектурные. Дефектура лекарств оказывается во многих случаях похлеще нашей – сотни препаратов. От этого, конечно, российским больным, которым трудно получить лекарства, не легче. Однако дефектура – объективная общемировая реальность. Она связана не только с конфликтом между Россией и Западом.
Ситуация в нашей стране с обеспеченностью лекарствами точно лучше, чем на Западе. Чего, на мой взгляд, нам не хватает, так это достаточного контроля за лекарственной обеспеченностью больного, и нет жесткой обязанности аптечной сети. Ведь бытовала версия, что рыночные отношения создают систему безотказного лекарственного обеспечения: жесткий контроль осуществляется на федеральном уровне, то есть дефицит препарата выявляется где-то, но раз он выявился на федеральном уровне, то на многих территориях его уже не найти.
Нужен системный подход. Уверяю вас, в советское время дефицит был значительно больший, чем сейчас, а практически ни один больной не оставался без лекарства.
Помню, даже инсулины были в дефиците: сначала были животные смешанные, потом очищенные свиные, затем появились инсулины рекомбинантные. Сегодня это воспринимается как каменный век.
С качественными лекарствами наблюдались сложности, но лекарственная потребность закрывалась практически полностью. Была выстроена система лекарственного обеспечения каждого больного. Основным показателем работы аптеки были отказы: если отказы есть, плохая работа; если отказов нет – аптека справляется. В настоящее время ассортимент лекарств почти всегда позволяет найти выход из положения по подбору препарата с требуемым действующим веществом. При участии профессиональных, грамотных провизора и лечащего врача больному будет обеспечена необходимая лекарственная терапия.
И логично, что Россия приняла решение, когда можно выписывать препарат, даже не зарегистрированный, если он необходим по жизненным показаниям. Такой препарат назначается консилиумом врачей.
Но если препарат выписан, аптечная система обязана обеспечить им пациента. Ранее это достигалось и за счет ответственности за обеспечение лекарствами областных и республиканских аптечных управлений, а также за счет оценки работы аптек на основе отказов покупателям.
А сейчас что является основой оценки работы аптеки, как вы думаете?
Пoчeмy aптeкa – нe мaгaзин лeкapcтв
Пpибыль?
Нет, средний чек. Что это такое? Разве это аптека?! Это магазин лекарств. Основная суть аптеки ушла, основная ее задача отошла на второй план.
Ocнoвнaя зaдaчa — быть элeмeнтoм cиcтeмы здpaвooxpaнeния?
Элементом системы здравоохранения; элементом системы ликвидации дефектуры, то есть повышения уровня обеспечения больных.
Когда возникла всемирная дефектура, в Великобритании был проведен анализ, который показал, что если раньше у работника аптеки уходило 5,3 часа, чтобы найти дефектурный препарат, то теперь это стало занимать в два раза больше времени.
Что должен сделать фармацевт, если не удается найти нужного наименования в нужном объеме? Первое: он отпускает тот препарат, который есть, с тем же действующим веществом. Второе: если это безрецептурный препарат, он вправе заменить препарат на аналогичный по задачам, решаемым в рамках лекарственной терапии. Профессиональный, грамотный провизор в состоянии произвести замену на препарат, не менее эффективный, чем выписал врач.
Это профессиональная медицинская работа, которая требует ответственности провизора, заведующего аптекой и аптеки в целом. Рыночные отношения ответственности за отказ в отпуске препарата пациенту не предусматривают.
Разве отвечает аптечный работник? Нет. Разве отвечает аптека? Нет. Ответят лишь в том случае, если будет нарушен порядок наличия препаратов, которые находятся в специальных списках, или порядок хранения, то, что контролирует Фармаконадзор. А то, что в системе лекарственного обеспечения каждая аптека должна в обязательном порядке обеспечить больного, нормативами не предусмотрено.
B ocнoвнoм в гocyдapcтвeнныx aптeкax ocтaлocь пpoизвoдcтвo.
Притом что с экономической точки зрения это выгодное направление: стоимость препарата, даже с учетом закупки ингредиентов и стоимости труда провизоров, будет в разы дешевле стоимости готового препарата с фармзавода. Тем более что цену будет устанавливать сама аптека. Хотя настолько уже закрепилось понимание аптеки как магазина лекарств, что предприниматели не видят бизнес-возможностей, связанных с производством в самой аптеке. При этом надо признать, что это довольно сложный процесс.
При наличии дефектуры и значительного ассортимента большую роль играет фармконсультирование. Аптечный работник обязан давать консультацию пациенту, когда он отпускает лекарство.
Есть базовые составляющие такой консультации: он должен сказать, как хранить лекарство, он должен сказать, как его применять. Хранить в месте, недоступном детям, какие температурные, световые условия соблюдать, как принимать лекарственный препарат.
Однако есть и дополнительные позиции. На рынке сегодня много препаратов. В Советском Союзе ассортимент был две тысячи, сейчас более 40 тысяч. Две тысячи можно запомнить. 40 тыс. не запомнить никак. Но в советское время не было цифровых инструментов, а теперь они есть. Ими нужно пользоваться.
Что для этого надо? Профессионализм, ответственность у специалиста.
И тут возникает вопрос: а достаточно ли в аптеках специалистов? Их крайний дефицит. Хорошо если на аптеку есть один профессиональный провизор, предусмотренный требованиями лицензии. Специалистов с высшим фармобразованием в низовом аптечном звене практически нет.
Квалифицированных кадров не хватает во всех отраслях народного хозяйства: нет токарей на заводах, не хватает квалифицированных инженеров. Однако нехватка компетентных работников здравоохранения, а аптечные работники к ним относятся, это проблема номер один, если мы вспомним о конституционной цели создания социального государства.
На мой взгляд, нужно ввести обязанность для тех, кто отучился в вузе на бюджете, три года отработать в аптеке. Сегодня розничная сеть обескровлена, надо принимать меры.
Ответственность и обязательства аптеки за безотказное лекарственное обеспечение должны быть, на мой взгляд, закреплены в лицензии. Аптека не должна отказывать пациенту – она должна решить проблему обеспечения его лекарственной терапией.
Это даст право аптеке требовать с дистрибьютора, с которым она имеет договор, включить обязанность обеспечивать его этими препаратами. Соответственно, образуется следующая цепочка: дистрибьютор имеет право заключить договор с производителем, по которому тот стопроцентно обеспечивает поставку. Кроме того, есть проблема лекарственного обеспечения отдаленных населенных пунктов. Мы обязаны решить и эту проблему: это вопрос и качества жизни, и освоения наших территорий.
Из-за чего идет война против России? Все смотрят, почему Россия обладает такими огромными территориями, так обеспечена полезными ископаемыми.
Считаю, что давно назрела необходимость принятия ряда нормативных документов, по которым будут даваться лицензии на лекарственное обеспечение жителей сельского района Х, а не на открытие одной аптеки в районе, как сейчас.
Если предприниматель хочет прийти в этот район X, он должен обеспечить лекарствами весь район – через аптечные пункты, через лечебные учреждения, используя передвижные виды, как ему удобно.
Еще один важный, на мой взгляд, вопрос. Наша страна, как мы знаем, не бедная. Мы не можем говорить, что у нас страна с низкими доходами. Но какой у нас удельный вес людей, которые не могут купить лекарства? Думаю, около 10%.
Как президент решил вопрос по орфанникам? Был создан фонд «Круг добра».
Есть еще много возможностей получения денег с целевым назначением под лекарства: например, с табака, с вина. Их тоже можно обложить каким-то дополнительным налогом.
У нас система обеспечения больных бесплатными лекарствами построена по нозологиям, а надо построить, на мой взгляд, по возможности приобретения лекарств. Например, при уровне дохода свыше 30 тыс. в месяц на человека семья приобретает лекарства самостоятельно, ниже – все лекарства бесплатно за счет медицинского страхования.
Пpoизвoдcтвo выxoдит нa нoвый ypoвeнь
«Фapмимэкc» — oднa из кoмпaний, в кoтopoй ocвaивaeтcя пpoизвoдcтвo нoвыx пpeпapaтoв, в чacтнocти, в дoчepнeм AO «Cкoпинфapм».
Слава богу, завод «Скопинфарм» достаточно активно развивается. Мы его приобрели в декабре 2013-го: завод имел оборот 300 млн рублей. В 2021 году он достиг оборота в 14,6 млрд рублей, а в 2022 году – 36 млрд. Это самые высокие темпы в российской фарминдустрии. «Скопинфарм» по темпам роста в 2020 году стал первым, по оценке российского Forbes.
Завод занимается производством оригинальных препаратов, в том числе патентно защищенных. Действующее производство у нас соответствует стандарту GMP.
Планы развития у нас очень большие. Мы заканчиваем в этом году строительство нового производства – 42 тыс. кв. м.
Многие сначала строят предприятие, а потом заполняют его портфелем заказов. У нас первичен портфель заказов – под него строим предприятие. Это менее рискованно. Есть примеры фармпредприятий, которые фактически простаивали из-за отсутствия портфеля лекарств, даже у тех компаний, которые имели свой портфель.
Kaкoвo бyдeт нaпpaвлeниe нoвoгo пpoизвoдcтвa?
Мы планируем организовать производство по следующим направлениям: онкопрепараты, орфанные препараты, препараты крови, радиофармпрепараты и лечебное питание. Рядом строим плазмохранилище, строится также отдельный завод по производству препаратов крови.
Новые производственные задачи – это совершенно другой уровень требований к технологиям и к кадрам.
Производство рассчитывается с учетом экспорта, прежде всего в постсоветские страны. То есть наша компания будет не только импортировать препараты, но и активно экспортировать.
Kaк бyдeтe peшaть кaдpoвyю пpoблeмy нa нoвыx пpoизвoдcтвax?
У нас уже есть сложившийся костяк коллектива с опытом работы на разных препаратах. Мы думаем перевести этот костяк на новое предприятие, не всех, конечно, ключевые фигуры, а на старом дополнить коллектив молодыми специалистами – для обучения. Действующее производство будет для специалистов обучающим при переходе на инновационные препараты.
У нас имеется соглашение с двумя институтами в Рязани, которые будут готовить специалистов для «Скопинфарма»: фармфак Рязанского медицинского университета и биофак Рязанского государственного университета.
Завод активно поддерживает администрация области и района, и он является системообразующим предприятием в Российской Федерации. Как вы понимаете, от «Скопинфарма» зависит обеспечение инновационными лекарствами определенного круга людей. Если мы не будем этим заниматься, соответственно, этого обеспечения не будет.
Cинтeз пoкoлeний
Baш eщe coвeтcкий oпыт yпpaвлeния и cтpaтeгичecкoe мышлeниe, cфopмиpoвaннoe в coвeтcкoe вpeмя, пoзвoлили coздaть кoмпaнию, кoтopaя ycпeшнo пepeжилa вce пopeфopмeнныe бypи и пpoдoлжaeт paзвивaтьcя.
Прежде всего замечу: компания семейная, в ней работают все члены семьи, благодаря работе которых компания быстро развивается. Думаю, я не совсем советский: все-таки создал рыночную компанию из госпредприятия, превратив его в акционерное общество. Компания не пропала в пореформенные годы на очень жестком, конкурентном рынке.
Притом что нам трудно было понять и принять многие новые правила, например, перекупку поставщиков. А с «серыми» каналами поставки, контрафактом мы никогда не имели дела, что стало нашим преимуществом в период, когда наиболее востребованным оказалось гарантированное качество поставляемых лекарств.
Стратегические решения, которые мы принимали, к примеру, сочетание дистрибуции и производства и при этом отказ от масштабных вложений в розничные сети; развитие одного высокорентабельного производственного комплекса вместо приобретения производственных империй, себя, на мой взгляд, полностью оправдали. Они дали компании устойчивость и доходность в тех направлениях, по которым мы работаем лучше всех на российском рынке.
Кроме того, у нас всегда был синтез поколений: моя дочь Инга – высококлассный организатор и профессионал. Мы думаем неодинаково и варианты решений проблем видим разные. И это позволяет нам вырабатывать правильную траекторию развития.
Инга – врач, кандидат медицинских наук, постепенно прошла все уровни работы в компании и стала моим заместителем. Сейчас мы – два руководителя группы компаний «Фармимэкс».
Есть свежие примеры, когда крупнейшие фармкорпорации гибли из-за того, что были целиком завязаны на личность основателя. Современная, развитая структура управления, расширяющаяся и развивающаяся команда управленцев, думаю, важный фактор устойчивости и роста нашей компании. Уверен, что у нее есть все основания, для того чтобы стать одной из лучших компаний на российском фармацевтическом рынке и рынках постсоветских стран.
Поздравляем!
17 июня Александр Дмитриевич Апазов отмечает 84-летие со дня рождения. Редакция «ЛД» поздравляет Александра Дмитриевича, желает ему крепкого здоровья, благополучия, успешной реализации всех его начинаний и процветания компании «Фармимэкс»!
Спpaвкa
Группа компаний «Фармимэкс» входит в тройку крупнейших фармацевтических дистрибьюторов на рынке государственных закупок с долей более 6,39% и с оборотом свыше 100 млрд рублей в год, осуществляет обеспечение необходимыми лекарственными средствами (ОНЛС) граждан льготной категории в 17 субъектах Федерации. Компания активно участвует в государственной программе по обеспечению льготников бесплатными лекарственными препаратами. Доля в поставках по программе — около 10%.
«Фармимэкс» — один из лидирующих поставщиков готовых лекарственных препаратов для лечения таких тяжелых заболеваний, как гемофилия, мукополисахаридоз, онкология, и других тяжелых заболеваний. Компания поставляет также незарегистрированные в РФ лекарственные препараты.
Создана региональная сеть в 83 субъектах Федерации и на Байконуре. У ГК «Фармимэкс» восемь филиалов, четыре дочерних предприятия, два региональных торговых представительства и более 180 розничных аптечных организаций.
«Фармимэкс» имеет собственное складское хозяйство в 17 регионах России общей площадью более 40 000 кв. м с отвалидированной структурой холодовой цепи. Более 5000 куб. м холодильных камер. Автопарк компании — более 30 транспортных средств, 10 из которых оснащены холодильным оборудованием.
Aлeкcaндp Дмитpиeвич Aпaзoв
Родился 17 июня 1939 года в г. Бахчисарай Крымской области РСФСР. В 1962 году окончил Пятигорский фармацевтический институт.
Трудовую деятельность начал в системе Ростовского областного аптечного управления: прошел путь от директора аптеки до первого заместителя начальника управления. С 1973 года возглавлял аптечное управление Свердловского облисполкома.
С мая 1978 года работал заместителем начальника Главного аптечного управления Минздрава РСФСР, а с декабря 1978 по 1987 год – начальником Главного аптечного управления Минздрава РСФСР, членом коллегии министерства.
В 1987 году назначен на должность начальника Главного аптечного управления Министерства здравоохранения СССР. С 1989 года – генеральный директор Всесоюзного объединения «Союзфармация», преобразованного Главного аптечного управления Минздрава СССР.
Объединение в 1992 году, после распада СССР, было переименовано в РО «Фармимэкс» и перешло в ведение Минздрава России, затем преобразовано в ГП «Фармимэкс».
В 1993 году А.Д. Апазов указом президента России был назначен председателем Межведомственной комиссии по здравоохранению Совета безопасности РФ и осуществлял эту деятельность по 1999 год. С 1993 года и по настоящее время А.Д. Апазов возглавляет акционерное общество «Фармимэкс», являющееся правопреемником ГП «Фармимэкс», широко известное в России, странах СНГ и во многих государствах мира, занимающее одно из ведущих мест в области закупок и поставок лекарственных средств, субстанций, изделий медицинского назначения и химических реактивов.
Кандидат фармацевтических наук. Более 15 лет он читал лекции для слушателей факультета последипломного профессионального образования провизоров в Московском медицинском университете имени И.М. Сеченова, а с февраля 1994 года – доцент кафедры управления и экономики фармации.
Автор более 80 научных и методических работ, посвященных различным аспектам деятельности фармацевтической службы (управление, экономика, контроль качества медицинской продукции, ценообразование, подготовка и использование фармацевтических кадров и т.д.).
Награжден орденом Дружбы народов, медалями «За трудовую доблесть», «За доблестный труд. В ознаменование 100-летия со дня рождения В.И. Ленина», «Ветеран труда», «В память 850-летия Москвы», знаком «Отличнику здравоохранения». Удостоен звания заслуженного работника здравоохранения Российской Федерации.
